Об инвестиционной и социальной политике региона, развитии АПК и угольной промышленности, туризме, борьбе с бедностью рассказывает губернатор Ростовской области Владимир Чуб.
— Сейчас для нас самое главное — не допустить спада инвестиционной привлекательности Ростовской области. Мы будем строить свою работу таким образом, чтобы с каждым годом объемы привлекаемых в регион инвестиций росли.
Инвестору мы предлагаем зоны, в организации которых намерены принять активное участие. На территории области определены пять площадок, которые планируем самостоятельно или совместно с инвестором обеспечить необходимой инфраструктурой. Прежде всего, это касается водоотведения, строительства дорог, в меньшей степени — газа и электроэнергии.
Еще один не менее важный вопрос, касающийся инвестиций, — это поиск путей развития сельского хозяйства, основной акцент мы делаем на животноводство. Сейчас в регионе реализуется несколько крупных проектов строительства птицеводческих комплексов. Однако самое необходимое для нас, равно как и самое сложное — это крупный рогатый скот. В этом вопросе мы рассматриваем как мясное, так и молочное производство, планируем развивать овцеводство и свиноводство.
В то же время мы понимаем, что уже сегодня нужно задумываться о переработке, потому что завтра возникнет вопрос — вот оно молоко, вот оно мясо, но куда его сдавать? В рамках промышленных зон уже началась реализация проектов по строительству двух крупных мясокомбинатов и молочного комбината компании «Юнимилк».
Третье направление — строительство торговых центров. То, что сегодня активно развивается в Ростове-на-Дону, надо распространить на другие города с меньшей численностью населения — Таганрог, Шахты, Волгодонск, Новочеркасск. В этом направлении будет продолжена ранее выбранная тактика — привлечения известных мировых брендов, таких как «Метро», «Икеа», «Ашан».
— В шахтерских регионах области есть положительная динамика. Я считаю, мы прошли нижний пик по углю: это та отрасль, которая последней начала давать положительные результаты и потребовала больше всего усилий на решение проблем. То, что у нас строятся новые шахты, увеличивается добыча угля (индекс 136% в этом году) — это совершенно очевидно. Правда, не факт, что у нас не будут закрываться шахты, ведь решение принимает инвестор. Но то, что будут строиться новые — это точно.
Отрадно, что в шахтерских территориях, в которых закрылись практически все угольные предприятия, постепенно появляются новые производства. Например, в городе Шахты строится металлургический завод, реализуется крупный проект по производству индюшиного мяса, там же работает «Стройфарфор», в Новошахтинске строится нефтеперерабатывающее предприятие.
Оживление мы замечаем и в Красносулинской металлургической зоне. Там инвесторы вкладывают 100 миллионов долларов в организацию производства проката и арматурной стали, которое несколько лет назад было приостановлено.
— Мы должны изучать свою историю и не дать ей пропасть, тем более что она вызывает огромный интерес у туристов. Нужно восстанавливать музеи, проводить раскопки, пополнять коллекции, надо создавать заповедные зоны. Наше достояние — это наша казачья история, это наши знаменитые земляки Калинин, Закруткин, Чехов. И о том, что они с Дона, должны знать не только мы.
После решения о создании игорной зоны (на границе Ростовской области и Краснодарского края) мы решили одновременно разработать зону рекреации. Мы знаем, что к нам поедут люди, и у нас есть что показать. Например, Азов, с многовековой историей, далее, если следовать вверх по Дону — Ростов-на-Дону, Старочеркасск, Новочеркасск, Таганрог и побережье Азовского моря, где мы планируем организовать детский курорт.
Я считаю, что любое развитие промышленности, к которому мы стремимся, наносит вред экологии. Правда, решать вопросы сохранения природных объектов нужно очень обдуманно. Например, в Пролетарском районе мы на пять лет закрыли для охоты озеро — создали там хороший заповедник с пеликанами, журавлями. Но оказалось, что вместе с ними прилетают и гуси, а поскольку зона закрытая, их тоже стрелять нельзя, а это сотни тысяч птиц, которые съедают все озимые. Естественно, жители просят или возместить потери, или разрешить охоту.
— Я считаю, что отрицательно скажется на развитии региона проект, который активно продвигают сегодня, по соединению Каспийского и Азовского морей — так называемый канал «Евразия». В случае его реализации у нас не будет не только рыбалки, но и охоты, не будет рек и, может быть, степей — одни заболоченные почвы. То, что он планируется с выходом на Маныч, это вообще недопустимо: там у нас три или четыре заказника — это жуткое вмешательство в экологию, которое мы должны не допустить.
Я считаю, что этот проект не нужен не только нашей области, но и экономике России. Канал даст возможность государствам, расположенным в акватории Каспийского моря, перевозить свои грузы, но это их проблемы, а в остальном он будет создавать только проблемы для России.
А вот реконструкция Волго-Донского канала нужна, ведь он строился не для грузов с Каспия, а для грузов из центральной России, поэтому его надо расширять, делать вторую нитку, реконструировать гидросооружения. Строительство второй нитки Волго-Донского канала — прямая экономическая выгода для российского государства, а евразийский канал — это не для российского государства.
— У нас на Дону очень сильная наука, и мы сделали хороший старт в направлении инновационных предприятий после того, как создали в Ростовской области Южный федеральный университет. Как правило, апробация тех или иных открытий, внедрение тех или иных новаций предпочтительнее именно в малом бизнесе, для развития которого мы принимаем достаточно много мер поддержки. Это, прежде всего, субсидирование различных инновационных направлений, в том числе, экспортного потенциала. Здесь у нас четкая позиция — государство должно помогать человеку достойно зарабатывать, но не нужно путать эту помощь с социальной — иначе мы опять превратимся в один большой «собес».
Есть вещи, которые мы, возможно, пока недорабатываем. Я, например, уже дважды на выставках слышал про систему уличного освещения, о котором говорят, что оно экономически выгодно. Причем донское предприятие, разработавшее и внедрившее его, успешно работает в Объединенных Арабских Эмиратах — устанавливает там высокоэкономичные светильники. Но по оценке руководителей наших министерств, первоначальная стоимость этих светильников настолько высока, что заслоняет сам эффект от экономии. Сейчас, мне кажется, такие вопросы нужно более тщательно просчитывать, рассматривая, в том числе возможность кредитования.
— Рост цен не удастся удержать — не хватит рычагов. Очевидно, что повышение роста цен на энергоносители неизбежно повлечет рост цен на продукцию. Может, это произойдет не в январе, а чуть позже — в феврале-марте, но произойдет. Если говорить об оперативных мерах, то можно компенсировать выборочно какой-то вид, как мы поступили, например, с хлебом, но реально выход один — увеличение производительности.
При существующей производительности рост цен будет продолжаться, поэтому нужно создавать условия, которые привлекут инвестиции, нужно внедрять новые технологии. Посмотрите, молока становится меньше, и на него растет цена, почему-то этой связи не хотят видеть. Ужас не в том, что цены растут, надо понимать из-за чего они растут. Один из примеров — сейчас большинство сельхозпредприятий Ростовской области отдает предпочтение растениеводству и «с трудом» занимается животноводством.
Мы действительно мало получаем от сельхозпроизводителя, и чем меньше будем получать, тем активней будут расти цены. Хотя, с другой стороны, рост цен выгоден для селянина. И он начнет только тогда заниматься молоком, когда сам посчитает, что для него это выгодно. А когда ему выгодно заниматься подсолнечником, зачем ему молоко? У него есть корова, чтобы кормить семью, и ему этого достаточно.
В данном случае я приветствую вливание государственных средств. Сегодня мы оплачиваем 90% стоимости охладителей молока и молоковозов, а заводы платят за них только 10%. Таким образом мы стараемся создать условия, чтобы в индивидуальных хозяйствах не «сливали» молоко и не кормили им скотину.
В вопросах помощи сельхозпроизводителю мы не разделяем мнение о том, что эта помощь должна быть меньше. Если посмотреть на опыт зарубежных стран, то там стали отказываться от поддержки только тогда, когда производство доходило до какого-то периода насыщения.
— Борьба с бедностью — это первое и основное, но мы сегодня не в состоянии как московские власти что-то доплачивать. Мы дотационный регион, наше направление — помогать зарабатывать. Вот именно это мы и стараемся делать. Допустим, в здравоохранении можно зарабатывать на добровольном медицинском страховании — например, на оборудовании, которое мы приобретаем за бюджетные деньги.
Кроме того, мы последовательно снижаем норматив доли собственных затрат семьи на оплату жилищно-коммунальных услуг. Мы считаем, что люди не должны платить более 15% от зарплаты за жилищно-коммунальные услуги. Когда мы начали эту программу соцподдержки, мы ввели дотации в таком объеме, чтобы эта цифра не превышала 22%, потом 20%, сейчас у нас 18%, и до 15% мы планируем довести в течение последующих двух лет. Ниже вряд ли мы будем опускаться, но 15% за жилищно-коммунальные услуги — приемлемый размер, с которым можно справиться.
Кроме того, сейчас внесли соответствующие поправки в областное законодательство и учредили звание «Ветеран труда Ростовской области». 45 лет трудового стажа — это необходимый предел для жителя области, который бы смог претендовать на это звание.
Направления поддержки мы расширяем по отношению ко всем категориям малоимущих. Всем остальным мы должны помогать зарабатывать, иначе заработная плата превратится в «получку». Заработную плату надо заработать, а «получку» только получить за то, что ты пришел на работу. По нашей оценке, даже если бизнес работает «в ноль», то есть вообще не дает нам в бюджет никаких налогов, — это уже хорошо. Вы спросите, в чем выгода? Да очень просто — предприниматель кормит свою семью и всех, кто работает на его предприятии. Ведь таким образом целая группа людей решает свои вопросы, приобретает себе жилье, машины. И то, что я подчеркивал не один раз, опять повторю: нам нужно уходить от привычки прежних времен, которая приучила нас, что государство должно что-то дать, предоставить преференции. Все льготы, выплаты должны относиться к молодым, к детям, к людям, которые ушли на пенсию, и к людям, которые не могут трудиться по объективным причинам.
Софья Брыканова